потому что можно быть розовым и невидимым одновременно
Там адын мужык умный вещь сказал:
"Мне кажется, хребет Союзу сломала тоска. Уныние, порожденное невозможностью поверить в ритуальные формулы о неизбежной победе коммунистического труда".
Здесь сказал.
А верно, не зря же уныние вносили в список семи смертных грехов, т.е. таких грехов, из которых проистекают все остальные. Если в этой стране жить не хочется, а уехать тоже не выход - есть что терять, то воспользуешься любой щелочкой, чтобы что-нибудь изменить. Большинство ПЧей люди взрослые и то, что поздний СССР был пиздецки серьезным и унылым образованием, отлично помнят.
"Мне кажется, хребет Союзу сломала тоска. Уныние, порожденное невозможностью поверить в ритуальные формулы о неизбежной победе коммунистического труда".
Здесь сказал.
А верно, не зря же уныние вносили в список семи смертных грехов, т.е. таких грехов, из которых проистекают все остальные. Если в этой стране жить не хочется, а уехать тоже не выход - есть что терять, то воспользуешься любой щелочкой, чтобы что-нибудь изменить. Большинство ПЧей люди взрослые и то, что поздний СССР был пиздецки серьезным и унылым образованием, отлично помнят.
Хотя я помню брежневские времена: в среде интеллигенции было модно все, пардон, обсирать.
Дообсирались.
На пенсию мы выйдем в 65 лет. Или не выйдем.
Вынесут раньше, прямо с работы. Вперед пятками в белых тапочках.